Максим Миронов

Во-первых, программа Навального действительно по форме изложения кардинальным образом отличается от стандартных программ либеральных партий и политиков. Другой кандидат в президенты, Ксения Собчак, довольно точно выразилась о стандартной форме программ российских политиков: «Их не читает ровно [никто], их прочитало пять человек и уверена, что вы тоже сейчас не назовете ничего из этих программ. Поверьте, опубликовать программу на сайте стоит примерно заказать программу, секундочку, 150 тысяч рублей».

Я занимался профессионально консультированием и хорошо знаю цены на услуги профессиональных экономистов и финансистов. Стоимость оценки компании или какого-нибудь слияния или поглощения обычно начинается от 20 тысяч евро (средняя компания), для больших компаний и сложных сделок цена возрастает в несколько раз. Разработка стратегии на несколько лет более-менее крупной компании стоит несколько сот тысяч евро. Если мы говорим о компаниях типа «Сбербанка», то разработка стратегии для них стоит несколько миллионов евро.

Разработка экономической программы для страны требует бóльших усилий и квалификации, чем оценка отдельной компании. Те экономисты, кто предлагали Собчак написать программу за 2 тысячи евро, — это халтурщики. Им все равно — писать диссертации на заказ или программы для кандидатов в президенты. Интеллектуальная ценность таких документов равна нулю. Поэтому их никто никогда не читает и всерьез не обсуждает.

В отличие от стандартного способа написания программ (две недели и 150 тысяч рублей), работа над программой Навального ведется уже давно. Я лично подключился к этому процессу год назад. Более системно работа над программой началась в апреле этого года, когда был запущен проект «План Перемен». Цель проекта — создание дискуссионной площадки, где эксперты из различных областей могли высказать свою точку зрения на то, каким должно быть будущее России. Многие из высказанных идей и мнений потом вошли в опубликованную программу. Мы отказались публиковать программу в августе 2017 г., как планировали изначально, потому что с нашей точки зрения она была написана недостаточно понятным языком для широкого избирателя. Чтобы улучшить читабельность документа, он был в очередной раз кардинальным образом переписан, и, что самое главное, были созданы ролики, которые на конкретных примерах объясняют, почему предложения команды Навального действительно улучшат жизнь основной массы населения.

Во-вторых, программа Навального кардинально отличается не только по форме, но и по сути. Стандартная программа оппозиционного кандидата — это набор либеральных клише. Обычно следует негласный подтекст: «Давайте затянем пояса, построим рыночную экономику, а уж потом рыночная экономика обязательно приведет к всеобщему благосостоянию». Как эти идеи реализуются на практике, мы все наблюдали в 1990-ые. Пока народ затягивал пояса, чиновники и олигархи богатели. Практически все, кто тогда был во власти или около власти, вышли из 1990-х миллионерами. Путин потому уже 18 лет у власти, что хоть какие-то крохи оставляет народу.

Более подробно эта аргументация раскрыта в моей статье «Почему народ любит Путина (и не любит либералов)?» . Алексей Навальный, в отличие от всех остальных российских политиков, поставил в центр программы интересы человека. Все экономические меры направлены на то, чтобы улучшить жизнь людей, — повысить зарплаты, снизить административную и налоговую нагрузку на малый бизнес, повысить доступность жилья и т. д. Реформы экономики (о которых тоже говорится в программе) — это средство достижения целей (улучшение жизни населения), а не сама цель.

Не со всеми мерами, предложенными в программе я согласен (более конкретно, с субсидированием ипотечных ставок и компенсационным налогом ), но это нормальный рабочий процесс. Когда несколько человек работает над чем-то, невозможно, чтобы все со всеми пунктами программы были согласны. Но я однозначно поддерживаю основной принцип — главными должны быть интересы людей.

Одно из самых популярных критических замечаний касательно программы Навального, что она популистская. В вышеупомянутых мной статьях слово «популизм» и производные от него встречается в общей сложности 13 раз. В данном случае, к сожалению, происходит некорректное использование термина. Под популизмом критики программы зачастую подразумевают социально-ориентированные политики, а это совсем не одно и то же. Популизм — это когда политик предлагает какие-то меры, которые должны понравиться избирателю, но он либо не собирается выполнять свои обещания, либо выполнение таких мер нереально, либо выполнение таких мер реально, но они приведут к краху экономики.

К примеру, обещания Трампа построить стену на границе с Мексикой или немедленно отменить Obamacare — это популизм. Уже прошел год, как он стал президентом, и ощутимого прогресса не видно ни по одному из этих направлений. Социальная политика Чавеса и его преемника Мадуро — популизм. Они разрушили экономику Венесуэлы. Если 15 лет назад это была одна из богатейших стран региона, теперь она — одна из беднейших. Известный манифест «Единой России» от 2002 г.  — популизм. Все сроки уже давно прошли, но ни работы по профессии у каждого россиянина, ни доступного жилья и коммунальных услуг у каждой семьи, ни транспортных магистралей через всю Россию, ни туристической Мекки на юге страны пока не получилось.

Программа Навального существенно отличается от того, что принято в мире называть популизмом. Прежде всего, тем, что предложения его программы абсолютно реалистичны. Они действительно социально-ориентированы, но это, скорее, полезно для экономики, чем вредно (см. аргументацию здесь). Повышение минимальной зарплаты, увеличение бюджета образования и здравоохранения в два раза, снижение налогов на малый бизнес, субсидирование ипотеки потребуют порядка 7.8 триллионов рублей. Основной источник финансирования — сокращение коррупции. На госзакупках (бюджетных и госкомпаний), по оценкам правительства, воруется порядка 20% средств, или 5 триллионов рублей. Может, 20% — это завышенная цифра? У Александра Винокурова, совладельца компании «Дождь», «Republic» и сети клиник «Чайка», примерно такие же данные. Цена какой-нибудь медицинской штуки для частной клиники — 2.5 миллиона рублей, для государственной — 3 миллиона (на 20% больше).

Можно спорить, получится или нет у Навального провести реформу образования или здравоохранения, но он уже убедительно показал, что он и его команда умеют бороться с коррупцией. Они успешно выявляют сговоры и завышение цен, даже когда госорганы противятся их работе. Сейчас их усилия зачастую уходят в песок, потому что у властей нет политической воли наказывать даже за очевидные случаи коррупции, выявленные ФБК (см. кейс про картель Пригожина).

Если у команды Навального появится политическая власть, то можно ожидать, что воровство на госзакупках сократится радикально, и высвободившееся средства и станут основным источником финансирования дополнительных трат. Недостающие 2.8 триллиона можно взять из сокращения расходов по статье «Национальная экономика», из которой зачастую финансируются всякие мегапроекты с сомнительной экономической эффективностью, и расходов на избыточных силовиков. Мы знаем, что огромные ресурсы полиции тратятся на политический сыск и на устрашение мирных граждан (прежде всего, это Росгвардия).

Посмотрите на любой митинг оппозиции, сколько тысяч людей в форме и сколько автозаков там каждый раз задействовано. А ведь всем этим людям нужно платить зарплату, обувать и одевать, обеспечивать жильем, покупать машину и технику. Речь идет не о тех полицейских, которые реально борются с преступностью, а о тех избыточных силовиках, которые либо вообще непонятно чем занимаются (помимо того, что доят бизнес), либо тех, кто заняты подавлением гражданского общества. В своем программном видео Навальный отвечает на вопрос «откуда деньги», а также объясняет, почему экономические агенты, включая предпринимателей, выиграют от его предложений.

Программа Навального довольно часто критикуются за то, что там нет детальной проработки каждой предложенной меры. Как образно выразился Андрей Мовчан: «Почему же я никак не могу найти кнопку, нажав которую я смогу прочитать не оглавление и набор тезисов-деклараций, а саму программу». Это справедливое замечание. Проблема в том, что на данном этапе в детальной проработке каждого пункта просто нет смысла. Представьте, что Навальный бы участвовал в выборах 2012 г., и все цифры и предложения были бы детально просчитаны, исходя из тех реалий. Какой был бы практический смысл в тех расчетах сегодня? Абсолютно никакого. Ведь в 2012 г. цена на нефть была 110 долларов, Крым был не наш, санкциями никакими тоже не пахло. Российская экономика, распределение между статьями доходов и расходов существенно отличались от нынешней ситуации. То есть сейчас детальную программу 2012 г. нужно было бы выбросить в корзину и проделать всю работу заново.

Признаемся честно, вероятность того, что Навальный станет президентом в 2018 г. крайне невелика. Более того, крайне невелика вероятность даже того, что его допустят к выборам. Какой смысл проделывать огромную работу, понимая, что уже через год результаты этой работы будут неактуальны? Главное на данном этапе было показать, что у России есть качественно иной путь развития, с существенно бóльшими расходами на медицину, образование, социальное обеспечение и с намного меньшим давлением на бизнес. При этом у России уже сейчас есть ресурсы, чтобы все это профинансировать, — просто эти ресурсы сейчас разворовываются и тратятся на подавление свобод мирных граждан.

Приведу аналогию с семьей, в которой жена живет с мужем-алкоголиком. Представьте, что бюджет семьи 30,000 рублей, из них 6,000 рублей тратится на ЖКХ, 3,000 на игрушки и одежду, 7,000 рублей на питание, а 14,000 рублей муж пропивает. Причем когда он напьется, он еще жену и детей поколачивает. И тут сосед, которому не все равно, говорит: «Если ты прогонишь этого пьяницу, то ты сможешь увеличить расходы на игрушки и одежду в 2 раза — до 6,000 рублей, и на питание тоже в два раза — до 14,000 рублей, и даже еще 4,000 рублей останется, чтобы ты могла раз в месяц сходить в салон красоты и привести себя в порядок, а то ты молодая симпатичная женщина, а выглядишь как загнанная лошадь». Понятно, что никому не известно, когда женщина решит выгнать мужа. Очень вероятно, что за этот период доходы и расходы семьи изменятся, и к тому времени уже не будет расходов на игрушки, а будут расходы на ролики или велосипед. Но суть остается неизменной — сейчас огромные ресурсы семьи пропиваются, а важные статьи расходов — недофинансируются. Если перераспределить ресурсы в пользу правильных статей, то жизнь семьи можно качественным образом улучшить. В этом и есть смысл программы Навального.

Сейчас огромные ресурсы страны пропиваются и прожираются коррумпированными элитами. Посмотрите на многомиллиардные особняки Путина, Медведева, Шойгу, Шувалова, Неверова, Якунина и многих других, на бесконечные траты на люксовые «Мерседесы» и БМВ, на объекты, построенные по рекордным мировым ценам, которые в итоге оказываются низкого качества или вообще бесполезными. Это все триллионы потерянных ресурсов. Если даже Навальный придет к власти, то эти ресурсы уже не вернуть (кто купит за адекватные деньги медведевскую усадьбу под Курском в стиле «пусть арабские шейхи обзавидуются»?), но можно остановить дальнейшее разворовывание бюджетных ресурсов, и эти ресурсы направить на образование, здравоохранение и повышение зарплат людей. Сергей Алексашенко в своем видеоблоге говорит о других важных причинах, почему на данном этапе не имеет смысла публикации более детальной программы.

Что касается других, более конкретных замечаний, то большинство из них, к сожалению, было высказано не в очень корректной форме. Мне посчастливилось в жизни довольно близко общаться со многими известными экономистами. Когда я писал магистерскую диссертацию в РЭШ, моим научным руководителем был Сергей Гуриев, один из самых уважаемых российских экономистов. В Чикаго председателем моей диссертационной комиссии был Гэри Беккер, нобелевский лауреат, работы которого в 1960−70-х гг. перевернули наше представление о микроэкономике. Научным руководителем моей квалификационной курсовой работы был другой нобелевский лауреат Юджин Фама, его труды составляют основу современной теории функционирования финансовых рынков.

Посещая научные семинары в Чикаго и других университетах, а также встречаясь лично, мне довелось пообщаться со многими звездами первой величины экономической и финансовой науки. Я никогда не видел, чтобы они, критикуя чью-то работу, говорили безапелляционными утверждениями. Всегда в подтверждение своих слов они приводили или конкретные аргументы, или ссылки на научные работы. Если они говорили какую-то цифру, то объясняли, как они ее получили и какие при этом были сделаны допущения. Я познакомился с профессором Беккером, когда мне было 23 года, мы с ним очень часто спорили и на лекциях, и в его офисе. Я никогда не помню, чтобы он в качестве доказательств своей правоты просто выдал какое-то утверждение. Хотя у него на этого было полное право: он, один из самых уважаемых в мире экономистов, нобелевский лауреат, а я просто студент-первокурсник, у которого нет ни одной опубликованной научной работы. Каждый раз профессор Беккер четко и аргументировано доказывал свою точку зрения. В большинстве случаев он оказывался прав, иногда мне удавалось доказать свою правоту. И тогда он даже публично ссылался на мои аргументы, если они его убедили.

Те, кто называет себя экономистами в России, обычно говорят утверждениями. У меня иногда складывается впечатление, что у них какое-то настолько глубокое понимание экономики, что они чувствуют себя богами экономической науки. Если они так сказали, то так оно и есть. Дополнительных аргументов и доказательств не требуется. К примеру, уже год от разных российских экономистов звучит утверждение, что увеличение МРОТ приведет к скачку инфляции. Я опубликовал несколько подробных постов, доказывающих, что это не так (раз, два, три).

Те, кто утверждал, что будет всплеск инфляции, не привели никаких аргументов опровергающих мои тезисы. Они также не опубликовали своей аргументации, почему будет всплеск инфляции. Единственным исключением из этого правила стал Андрей Мовчан, который в ответ на мой критический пост, все-таки опубликовал свои расчет эффектов от увеличения МРОТ . Но как показал анализ его расчетов, они содержат грубые ошибки, и высокая дополнительная нагрузка, на которую он ссылался, — это прямое следствие этих ошибок. Хотя в процессе дискуссии выяснилось, что его оценки завышены в несколько раз, тем не менее, ни от каких своих выводов он не отказался и продолжает их повторять (Мовчан написал критические колонки для «Ведомостей», TheQuestion и «Медузы»).

К примеру, в колонке для «Ведомостей» он говорит: «О пресловутом повышении МРОТ до 25 000 руб. (как можно совместить эту меру драконовского повышения себестоимости для большинства бизнесов с идеей уменьшения влияния государства на экономику) уже говорилось много и крайне нелицеприятно, но Алексей Навальный проявляет похвальную для политика твердость и не разменивает сильный популистский лозунг на какое-то экономическое правдоподобие». Что я могу на это ответить? В своих постах я неоднократно показывал, что никакого «драконовского повышения себестоимости» не будет. А то, что говорилось «много и крайне нелицеприятно» — это чистая правда. Но точнее было бы сказать «много и крайне нелицеприятно, но бездоказательно». Ни одного критического поста или комментария, который привел бы хоть какие-то адекватные доказательства, за год, когда ведется дискуссия по этому вопросу, опубликовано не было.

Новая порция критики, которая появилась после публикации программы, по качеству не сильно отличается от критики, которая звучала в течение года. В основном это безапелляционные утверждения и цифры, без каких-либо обоснований. Чтобы не быть голословным, приведу несколько примеров:

Откуда взялась цифра 90%? Если посмотреть на данные Росстата, то половина населения России получают зарплату менее 25,000 рублей в месяц, а значит, они в основной своей массе выиграют от реализации предложений Навального. Более четверти населения России — пенсионеры, им также планируется увеличить пенсии с дополнительных налогов на добычу газа и получение дивидендов с госкомпаний. Малый бизнес выиграет от снижения налогов и административной нагрузки (я неоднократно объяснял в своих постах почему).

Основная масса крупного бизнеса тоже выиграет, потому что для них сейчас основная проблема, — не высокие зарплаты сотрудникам, а давление силовиков (см. мой пост ООО «МВД» ). Если бы Евтушенкову задали вопрос, согласился ли он поднять зарплаты всем своим сотрудникам на 20% в обмен на то, чтобы Сечин и Ко не отбирали у него «Башнефть» и не грабили бы его компанию исками на сотни миллиардов рублей? Я думаю, он бы с радостью согласился, даже при сохранении текущих зарплатных налогов. Грабеж силовиками бизнесменов — это прямое следствие текущей политической системы. Программа Навального подразумевает не только избавление бизнеса от коррупционного ярма, но и сокращение налогов на фонд оплаты труда.

В итоге у бизнесменов высвободится более чем достаточно ресурсов, чтобы увеличить зарплаты. Проще сказать, кто проиграет от программы Навального. Проиграют коррумпированные чиновники (которые потеряют коррупционную ренту и/или работу) и излишние силовики. Большинство силовиков и чиновников — нормальные люди, которые готовы работать на благо страны. Просто текущая политическая система не дает им этого делать. Итого, если оценивать все корректно, то пострадают 1−2% населения, прежде всего, это именно коррумпированные чиновники и околопутинские бизнесмены, излишние чиновники и излишние силовики.

Откуда взялось это утверждение? В программе Навального прямо сказано, что планируется существенно увеличить сборы дивидендов с госкомпаний. Сейчас правительство с большим трудом собирает с них дивиденды. Они пользуются всякими трюками, чтобы их не платить (см. кейс Роснефтегаза). Я уж не говорю о том, что приватизация «Башнефти» и пакета «Роснефти» — это чистой воды мошенничество. В результате этих действий российский бюджет лишился сотен миллиардов рублей. Вместо того, чтобы продать актив частному инвестору и получить живые деньги, де-факто актив был переложен из одного государственного кармана в другой (точнее, в карман Сечина). В программе Навального речь идет о том, что государство недособирает налоги с нефтегазового сектора и недособирает дивиденды с госкомпаний. Это не бухгалтерия, это реальные дополнительные доходы.

Как бы подразумевается, что программа Навального не соответствует лучшим мировым практикам и экономической науке. Во-первых, мне не понятно, какие лучшие мировые практики имел в виду Мовчан. Все ведущие мировые страны — Западная Европа, США и Канада, богатые арабские страны проводят политику, близкую к предложениям Алексея Навального, а именно, довольно высокие (относительно российского уровня) минимальные зарплаты, бесплатная или субсидированная медицина и образование, высокая социальная защищенность населения, борьба с коррупцией и т. д. Более того, мэйнстримом современной экономической науки является то, что государство должно вмешиваться в экономику, чтобы исправить провалы рынка или устранить неэффективности.

К примеру, известный чикагский экономист Луиджи Зингалес (он, наряду с Гэри Беккером был моим научным руководителем) вместе соавтором Рагу Раджаном в своей книге «Спасем капитализм от капиталистов» объясняют, что если капиталистам дать свободу, то они монополизируют рынок и уничтожат свободную конкуренцию. Государство и общество должны постоянно влиять на компании, прежде всего, препятствуя созданию монополий (к слову, антимонополизация — один из ключевых пунктов экономической программы Навального). Другой чикагский экономист, Ричард Талер, который получил нобелевскую премию в этом году, в своих работах показывает, что люди зачастую принимают неэффективные решения. Задача государства и общественных организаций вмешаться в этот процесс — подтолкнуть людей к принятию правильных решений. Идея свободного рынка, который сам все расставит по своим местам, (на которую любят ссылаться Мовчан и другие российские экономисты), — это утопия, которая была популярна 100 лет назад (и была сформулирована еще лет за 150 до этого). Ни в одной стране мира ее эффективно реализовать не удалось. Во всех ведущих мировых экономиках велика роль государства. Дискуссии идут по поводу того, как и в каком размере государство должно вмешиваться в различные сферы экономики. Однако подхода, что государство вообще должно устраниться из экономики и положиться на «невидимую руку рынка», — в современной экономической повестке просто нет.

У читателя могло сложиться впечатление, что соавторы программы Навального агрессивно относятся к любой критике или вообще ее не приемлют. Это не так. Основная моя работа — это написание научных статей по экономике и финансам. Прежде чем опубликовать статью, я стараюсь презентовать ее в как можно большем количестве университетов и разослать всем коллегам, чтобы получить максимальное количество критики. Мне также приходится регулярно давать критические комментарии по просьбам редакторов экономических и финансовых журналов, когда к ним кто-то присылает статьи для публикации. Я прекрасно понимаю ценность критики — она позволяет качественно улучшить конечный продукт.

Но критика должна быть адекватной. Не обязательно по каждому критическому замечанию писать развернутый пост, но хотя бы дать несколько предложений, откуда взялась та или иная цифра или утверждение. К примеру: «90% пострадают от программы Навального, X% — это чиновники, которые потеряют работу, Y% — это уволенные силовики, Z% — это бизнесмены, на которых вырастет нагрузка, итого X+Y+Z=90»). Или к примеру: «Программа Навального не соответствует лучшим мировым практикам, а именно, программам Макрона, Обамы, Меркель, а также работам таких ученых, как Пикетти и Кругман».

И тогда хотя бы будет понятно, какие мировые практики имелись в виду и как мы можем улучшить программу, чтобы приблизиться к ведущим мировым практикам. В этом отношении пост Мовчана о последствиях роста минимальной зарплаты был приятным исключением из бесконечного потока неаргументированной критики. Несмотря на то, что там были ошибки, стало хотя бы понятно, на чем базируются его утверждения. К сожалению, другие экономисты, критикующие программу Навального, никаких постов с расчетами и детальной аргументацией вообще не опубликовали. Мне хотелось бы призвать других экономистов последовать примеру Мовчана и опубликовать свою детальную аргументацию хотя бы по основным критическим замечаниям.

Самой полезной критикой, которую я прочитал касательно программы Навального, был комментарий Натальи Зубаревич в «Новой газете»:

Действительно, это, наверное, самое слабое место нашей программы. С одной стороны у всех есть понимание, что это ненормально, когда федеральный центр забирает все ресурсы у регионов, а потом их распределяет. Это лишает регионы стимулов к развитию своей собственной налоговой базы и не дает им свободы для экономического и социального развития. С другой стороны, есть проблемы, обозначенные Зубаревич, а именно огромный перекос в налоговой базе между регионами. Проблема действительно сложная и не имеет простого решения. Мы были бы благодарны, если бы Зубаревич согласилась нам помочь в данном вопросе. Я также хотел бы обратиться к другим экспертам, у кого есть конкретная критика или предложения, как улучшить программу.

Если вы хотите помочь в разработке и дискуссиях, то это можно сделать в рамках проекта «План Перемен». Его цель как раз создать дискуссионную площадку для экспертов, предложения которых потом включаются в программу. Если вы не хотите участвовать в подготовке программы, но у вас есть критические замечания – то тоже публикуйте критические посты, но желательно чтобы они были аргументированы и подкреплены цифрами и фактами. Я очень надеюсь, что нам всем от безосновательных утверждений и взаимных обвинений удастся перейти к конструктивному диалогу, когда стороны слушают друг другу и обращают внимание, прежде всего, на аргументы, а не на личности.