Экономический эксперт

Изъять у Газпрома триллион рублей для реформ не получится
Мнение
#экономика
К тезисам, изложенным в статье «Где деньги у „Газпрома“», у экспертов энергетической области возникли вопросы и комментарии. Они разбирают методы анализа, использованные в статье, спорят с ними и ставят под сомнение выводы автора. В результате оппоненты утверждают, что изъять у «Газпрома» полтора триллиона рублей в год не удастся, но повысить сборы в бюджет скоро получится естественным путем. С большой вероятностью инвестиционная программа значительно сократится через два-три года сама по себе, многие крупные проекты будут закончены, и объем дивидендов в бюджет значительно вырастет. Ниже излагаются комментарии к утверждениям Владимира Милова, а также — ближе к концу — предложения о возможных направлениях реформы газовой отрасли.
«Газпром» платит чересчур мало налогов в бюджет
Милов: «Газпром» платит менее $30 налога на добычу полезных ископаемых (НДПИ) за тысячу кубометров добываемого газа (при этом до 2012 года платила всего $10−15), в то время как нефтяные компании при нынешних ценах на нефть платят не менее $70 НДПИ за тонну добытой нефти. Доля экспортных пошлин в цене экспорта газа в Европу составляет сегодня всего порядка 18%, в то время как десять лет назад она приближалась к 30%.
Комментарии: Здесь сравнивается объем налогов с двух разных товаров в разных количествах. Тысяча кубометров газа в Европе стоит около $ 230, а тонна нефти — $ 440. При этом стоимость транспорта тонны нефти от сибирского месторождения до рынка в Роттердаме — около $ 43, а для тысячи кубометров газа аналогичная цифра составляет около $ 90. Значительная часть этих $ 90 — плата европейским газотранспортным компаниям. Тарифы самого «Газпрома» по России ниже европейских, и транспортировка облагается совсем другим налогом («Транснефть» платит 8% от выручки). Т. е. выручка (до каких-либо налогов и пошлин) на месторождении будет около $ 400 за тонну нефти и около $ 140 за тысячу кубов газа. Вам по-прежнему кажется несправедливым, что НДПИ на тонну нефти — $ 70, а на тысячу кубов газа — $ 30?
Милов: Доля налогов в выручке для «Газпрома» устойчиво составляет менее 30%, в то время как для большинства крупных нефтяных компаний она существенно выше и приближается к 50%.
Комментарии: Этот показатель ни о чем не говорит. Сравнивать долю налогов в выручке, а не в прибыли за вычетом себестоимости достаточно странно. Как мы увидели, газ — это товар, в котором себестоимость составляет бо́льшую долю конечной цены. Кроме того, в цене нефтепродуктов, продаваемых на внутреннем рынке (а это примерно половина выручки нефтяных компаний), около четверти составляют акцизы, которые являются налогом на потребление. А на газ акцизы не взимаются.
Милов: «Газпром» также получает от государства многочисленные индивидуальные льготы по отдельным проектам, которые в итоге не принесут достаточных денег в бюджет.
Комментарии: Нефтяные компании также получают льготы. Практически все новые нефтяные проекты сегодня реализуются с условием пониженных НДПИ и экспортной пошлины, иначе бы эти проекты не могли быть реализованы. С проектов, получающих льготы, бюджет действительно собирает меньше денег, чем с тех, что были реализованы на основе инфраструктуры советских времен. Но объем добычи на старых месторождениях падает. И если не снижать уровень налогов для заново реализуемых проектов, где на ранних этапах высоки капитальные затраты на оборудование и разработку, запасы будут лежать под спудом и бюджет не получит ничего. Рубль — это, конечно, лучше, чем полтинник. Но полтинник — это лучше, чем ничего. Про объем льгот, которые получил проект «Ямал СПГ», вопрос будет ниже.
Милов: Инвестиционная программа «Газпрома» в 2016 году составила 22% от выручки, притом что у «Роснефти» и «Лукойла» — 10−15%. Никакой необходимости в таких огромных капитальных расходах нет, так как у «Газпрома» большой профицит и добывающих, и газотранспортных мощностей.
Комментарии: Мы уже обсуждали, что сравнение затрат и выручки может быть некорректным для компаний, работающих на разных рынках, так что сама по себе эта пропорция может ничего не значить. Давайте посмотрим на предмет инвестиций. У «Газпрома» действительно профицит добывающих мощностей, но — для европейского направления (ямальские месторождения). Инвестиции «Газпрома» направлены в добывающие мощности Восточной Сибири, откуда предполагается поставлять газ в Китай. Можно долго спорить о долгосрочной ценности китайского контракта, но, поскольку он заключен и не расторгнут, смысл инвестировать в добычу в Восточной Сибири есть, и остановить инвестиции без значительных потерь нельзя. Расторжение контракта, скорее всего, чревато значительным штрафом. Да теперь и не имеет смысла — существенные затраты уже понесены, так что впередсмотрящая экономика, без учета уже потраченного, весьма и весьма привлекательна.
Милов: В 2015—2016 годах добыча газа находилась на рекордно низком уровне за всю историю компании — около 420 млрд кубометров, на 23% ниже уровня 1999 года. На 2017 год прогнозируется 450−460 млрд кубометров — на 15−17% ниже уровня 1999 года. Таким образом, профицит добывающих мощностей устойчиво превышает 100 млрд кубометров газа в год.
Комментарии: Профицит добывающих мощностей во многом исходит из ямальских месторождений. Развитие этого региона было агрессивной ставкой на рост продаж в Европе, сделанной в начале-середине нулевых, когда эти перспективы казались весьма вероятными, но сегодня они не оправдались. Возможно, стоило даже тогда предусмотреть постадийное увеличение экспортных мощностей. Но, как было сказано выше, это не дает оснований отказываться от действующих инвестиционных программ. Основное снижение продаж — на внутреннем рынке, где «Газпром» отдает свою долю рынка независимым поставщикам, так как не имеет права снижать цены. По правилам рынка газа в России, установленным ФАС и ФСТ, «Газпром» как монополист обязан торговать по регулируемым ценам, одинаковым для всех. Независимые производители дают скидки, которые был бы рад, но не может дать «Газпром», и переманивают особенно выгодных потребителей. Им достаются удобные и прибыльные клиенты с ровным графиком закупок — крупные промышленные компании и электростанции. «Газпрому» же остается коммунальный сектор и ТЭЦ, в результате чего резко увеличивается сезонность поставок и необходимость держать свободные мощности для обеспечения зимних пиков.
Милов: …несмотря на уже существующий профицит экспортных транспортных мощностей, «Газпром» собирается строить новые ориентированные на европейский рынок инфраструктурные объекты: «Турецкий поток», Nord Stream-2 и Балтийский СПГ совокупной мощностью более 100 млрд кубометров газа в год, что увеличит общую мощность экспортной инфраструктуры почти до 400 млрд кубометров в год. На европейском газовом рынке и близко не ожидается такого роста спроса на газ: потребление природного газа в странах Евросоюза упало с уровня в почти 500 млрд кубометров в год в 2005—2010 годах до 430 млрд кубометров в 2016 году и вряд ли снова превысит 500 млрд кубометров в обозримой перспективе. Т. е. «Газпром» хочет создать экспортные мощности на европейском направлении в объеме, почти сопоставимом с объемом всего газового рынка ЕС. Это очевидно лишено смысла.
Комментарии: Есть довольно много прогнозов, в которых говорится, что, хотя европейское потребление газа будет падать, собственное европейское производство газа будет падать еще быстрее, так что спрос на российский газ будет расти. Кроме того, газопроводы всегда строятся с некоторым запасом — заложить лишние 10−15% мощностей на этапе строительства может обойтись в 2−3% затрат, а вот расширить уже работающий на полную мощность трубопровод будет сильно дороже. Мощность трубопровода определяется тремя параметрами: диаметром трубы, прочностью стенок (и, соответственно, допустимым максимальным давлением) и установленной мощностью компрессоров. Первые два параметра определяются на стадии строительства, поменять их позже уже невозможно. Выбрать изначально более прочную трубу из более качественной стали или трубу чуть большего диаметра не так дорого. Зачастую реальная начальная мощность трубопроводов ниже паспортной за счет того, что трубопровод работает на давлении ниже паспортного, на компрессорных станциях стоят и работают не все насосы, они закупаются и подключаются позже. Наконец, трубопроводы строят не под среднюю загрузку, а под пиковую. Так что 16% профицита средних по году паспортных мощностей могут и не быть профицитом в пике.
Милов: «Газпром» мотивирует свои действия необходимостью обхода территории Украины, однако эти объяснения также лишены смысла.
Много лет Украина предоставляла «Газпрому» наиболее дешевые среди всех транзитных маршрутов тарифы на транзит газа и довольно заметно повысила их только после военной агрессии России против Украины.
Даже если вычесть украинские газотранспортные мощности (143 млрд кубометров в год) из приведенной выше таблицы, то с учетом планируемого строительства новой экспортной инфраструктуры ее совокупная мощность без учета украинской ГТС составит 243 млрд кубометров, что на 16% превышает объем поставок газа за пределы России в 2016 году. Все равно будет профицит мощностей.
Таким образом, маниакальное стремление «Газпрома» обойти Украину продиктовано не экономическими соображениями и не здравым смыслом, а чем-то другим. Все эти геополитические игрища не должны оплачиваться за счет российского налогоплательщика, за счет поддержания неприемлемо низкого уровня налогообложения газовой отрасли. Если можно увеличить сборы от газовой отрасли в российский бюджет, продолжая качать газ через Украину, — значит, надо продолжать качать газ через Украину. Обеспечение справедливого уровня доходов бюджета от газовой отрасли в этом случае — приоритет.
Комментарии: Очевидно, что цель строительства «Северного потока-2» и «Южного потока» в том, чтоб заменить украинскую ГТС. К сожалению, на данный момент Украина считает Россию враждебной страной, и вряд ли это отношение поменяется в обозримом будущем (не будем обсуждать причины, просто констатируем этот факт). Даже если в России вдруг появится максимально дружественное для Украины правительство, украинский национальный миф, активно создающийся в последние четыре года, основан на противостоянии с Россией, и отойти от него Украине будет очень сложно.

В рамках этой вражды Украина намерена, во-первых, извлечь максимум возможной прибыли и ренты из России, во-вторых, иметь как можно больше сильных рычагов шантажа и влияния на Россию и, в-третьих, использовать их при любой возможности для создания России проблем и неприятностей, если это не будет угрожать особенными последствиями. Нынешняя ситуация, в которой Украина контролирует ключевой канал российского газового экспорта, дает ей все возможности для этого. При наличии у «Газпрома» альтернатив украинскому маршруту Украина, пожалуй, будет предлагать весьма привлекательные тарифы на транспортировку, но это только при наличии альтернативы. А будучи монополистом, как сейчас, будет пытаться получить всю возможную природную ренту.

Мы уже видим, как это может быть: Украина была весьма агрессивна, анонсируя возможные тарифы после 2019 года, и еще более агрессивна, выдвинув многомиллиардный иск к «Газпрому» в украинском суде. (Речь идет не о претензии в Стокгольмском арбитраже, это отдельный иск в хозяйственном суде Киева о штрафе на $ 6,5 млрд «за злоупотребление монопольным положением в качестве потребителя на украинском рынке транзита газа», решенный в пользу Антимонопольного комитета Украины.)

Есть еще два аспекта. Во-первых, надежность украинской ГТС — не секрет, что она весьма изношена и скоро будет нуждаться в массовом капитальном ремонте, и в тарифе неизбежно появится дополнительная компонента на эти затраты. Второй аспект — отсутствие транзита через Украину значительно повышает цену, по которой ей смогут предложить газ из Венгрии и Словакии, и, соответственно, значительно повышает ту цену, которую Украина (или перепродавцы для Украины) будет готова заплатить за газ на своей восточной границе. А что бы там Украина ни заявляла, она является крупным потребителем российского газа (физического), пусть коммерчески он и числится проданным европейскими трейдерами. Т. е. сейчас, в нынешних обстоятельствах, у «Потоков» есть вполне разумное коммерческое и стратегическое обоснование.

Комментарии другого эксперта: Действительно, есть прогнозы, что спрос на газ со стороны Европы будет расти. В этом случае главным российским конкурентом выступает американский СПГ. В интересах России максимально увеличить поставки в Европу, и здесь будут задействованы как украинская ГТС, так и два Северных и Южный потоки. Спроса со стороны Европы хватит на суммарный объем всех газопроводов.
Милов: Отдельный вопрос — строительство инфраструктуры для поставок газа в Китай. В 2014 году «Газпром» оценивал затраты на строительство газопровода «Сила Сибири» в Китай в $ 55 млрд, позже озвучивалось, что общая смета снизилась до $ 44 млрд (за счет девальвации рубля), однако это все равно колоссальные деньги на реализацию проекта, прибыльность которого неочевидна — по имеющимся данным, проект будет балансировать на грани безубыточности, если не будет убыточным. Косвенным доказательством этого служит тот факт, что «Газпром» запросил у государства на реализацию этого проекта беспрецедентные налоговые льготы по всем видам налогов, прямо подчеркивая, что без предоставления налоговых льгот проект не будет экономически состоятельным (см., например, РБК «„Газпром“ из-за налоговых льгот сэкономит на „Силе Сибири“ до $ 1 млрд [в год]», 11 ноября 2014 г.).
Комментарии: Организовать маршрут трубопроводного экспорта российского газа в Китай — стратегическое решение. Исходя из предположения, что Китай — это растущий рынок газа, такое решение имеет свои обоснования и сравнимо по масштабу и долгосрочной ценности с принятым в советское время решением построить газопровод «Уренгой — Помары — Ужгород». Если поначалу экспорт будет просто окупаться — это не так плохо; в течение десятилетий ценность подобных проектов обычно удваивается и утраивается. Давайте сравним стоимость этого проекта с аналогами. Первая очередь ВСТО, строившаяся до 2008 года, обошлась в 360 млрд рублей, вторая, законченная относительно недавно, — в 260 млрд рублей. Стоимость строительства трубопровода «Силы Сибири» примерно той же длины и примерно в том же регионе оценивается в 430 млрд. Это никак не $ 44 млрд, а на 770 млрд руб. меньше. А цифра, превышающая триллион, которая встречается в прессе, включает в себя 770 млрд. рублей затрат на освоение Чаяндинского месторождения на протяжении 30 лет.

Налоговые льготы на этот проект сравнимы с теми, которые выдаются всем новым проектам. При этом налоговые льготы — это не отчисления из бюджета, это сниженная ставка рентных платежей за добычу нефти и газа. Налог на прибыль и все прочие налоги, которые платят остальные экономические агенты, будут выплачены в полном объеме.
Милов: Еще один пример того, как можно строить финансирование инвестиционного процесса в газовой отрасли, — проект «Ямал СПГ» компании «Новатэк». Компания не тратит на финансирование проекта действующую выручку, а привлекает средства инвесторов. Правда, тут не обошлось и без господдержки, однако примерно $ 17 млрд проект привлек от внешних кредиторов, еще порядка $ 3 млрд — в виде акционерного финансирования. Погашение кредитов будет осуществляться за счет прибыли от проекта. Похожим образом, а не за счет включения «инвестиционной составляющей» в текущий бюджет «Газпрома», должны финансироваться и другие новые инвестиционные проекты.
Комментарии: «Ямал СПГ» на самом деле получил беспрецедентные льготы. Во-первых, освобождение от НДПИ на 12 лет и от экспортной пошлины на весь срок жизни проекта, освобождение от НДС для импортного оборудования (считай, всего завода СПГ), нулевую ставку налога на имущество и снижение ставки налога на прибыль почти на треть. Кроме того, государство за свой счет построило транспортную инфраструктуру для этого проекта — порт, аэропорт и т. д. Для сравнения — «Сила Сибири» и Чаяндинское получили только нулевую ставку НДПИ на первые годы и нулевой налог на имущество. Кроме того, в обсуждаемой статье не бьются цифры — стоимость проекта оценивается в $ 27 млрд, а не в $ 20 млрд, как по арифметике автора. Это значит, что акционеры вложили $ 10 млрд, что куда больше похоже на привычное соотношение долгового и собственного капитала. Обвинение «Газпрома» в том, что он не берет займов, необоснованно. План займа в 2018-м — $ 7 млрд. В среднем за последние несколько лет около 20% инвестпрограммы покрывалось за счет заемных средств.
«Убыточность внутреннего рынка газа» — миф
Милов: «Газпром» много лет пропагандирует идею о том, что внутренний рынок газа якобы «убыточен», — эти утверждения традиционно использовались и для оправдания агрессивного повышения цен на газ для российских потребителей, и для сопротивления справедливому уровню налогообложения. Еще одно утверждение — что якобы слишком большую долю выручки «Газпром» зарабатывает на внутреннем рынке, поэтому его неправильно сравнивать с нефтяными компаниями, которые преобладающую долю своей продукции отправляют на экспорт.
Оба утверждения не выдерживают критики с точки зрения фактов. Например, на внутреннем рынке газа, помимо «Газпрома», работают другие крупные поставщики газа, не имеющие доступа к экспорту газа, — в частности, «Роснефть» и «Новатэк». Цены реализации ими газа на внутреннем рынке не сильно отличаются или даже ниже цен «Газпрома» — вот данные за первое полугодие 2017 года по данным финансовой отчетности по МСФО:
При этом ни один из конкурентов «Газпрома» никогда не сообщал об «убыточности» продаж газа на внутреннем рынке, а у компании «Новатэк» реализация природного газа на внутреннем рынке составляет примерно половину выручки, это ее основной бизнес. Компания при этом много лет демонстрирует хорошую прибыль.
Комментарии: Дело в том, что рынок несимметричен. «Газпром» обслуживает любых клиентов, а «Новатэк» и «Роснефть» могут позволить себе их выбирать — и выбирают надежные платежеспособные предприятия с ровным графиком потребления газа. «Газпром» обслуживает население, предприятия ЖКХ и регионы с низкой платежной дисциплиной. Объемы поставки газа в зимний и летний сезоны у «Газпрома» различаются в несколько раз.
Милов: Отчетность по МСФО также дает возможность оценить долю реализации продукции на внутреннем рынке. По данным отчетности за 2016 год, доля выручки от продаж газа на внутреннем рынке (820 млрд рублей) составляет 13,4% общей выручки компании и 21,3% в выручке от продаж газа. Для сравнения: у компании «Роснефть» доля реализации продукции на внутреннем рынке (в основном это нефтепродукты) в 2016 году составила 26,3% в выручке, у компании «Новатэк» (в основном это природный газ) — около 60%. То есть гипотеза о том, что «Газпром» якобы «в основном поставляет продукцию на внутренний рынок по низким ценам» и потому «не должен облагаться налогами», не выдерживает проверки фактами.

Компания «Роснефть» (которая, как уже отмечалось, получает более значительную долю выручки на внутреннем рынке, чем «Газпром») в 2016 году уплатила государству в виде налогов 42,3% выручки. «Газпром» — только 28,2%. Только если бы доля налогов в выручке «Газпрома» соответствовала такому же показателю «Роснефти», бюджет дополнительно получил бы 860 миллиардов рублей.
Комментарии: Эти цифры подтверждают версию «Газпрома» — компания продает на внутреннем рынке половину своей добычи, а вот выручки с этого имеет существенно меньшую долю. Кроме того, «Газпром» обязан вести газификацию страны. Вообще говоря, это нецелесообразно. Проводить сети газа имеет смысл только в местах с достаточной плотностью населения и спроса, а там, где людей живет не так много, рентабельнее, например, обеспечивать бытовую газификацию пропан-бутаном, а для отопления использовать мазут. Кстати, в Германии и Голландии теперь уже практически невозможно подключить заново строящийся дом к газовой сети и обсуждается вообще полный запрет на это. Если бы граждане видели истинную стоимость проведения в их отдаленный поселок с пятью сотнями жителей газопровода, они бы сто раз подумали, надо ли им это. Но поскольку они получат газ по регулируемым, стандартным и субсидируемым расценкам, они на этом настаивают. «Газпром», в свою очередь, получает аргумент для требования обеспечить ему источник средств для предоставления этой субсидии населению.

О справедливости сравнения доли налогов в выручке для разных товаров говорилось ранее. Нефть — товар, в цене которого есть больше ренты, поэтому и налогов с нее взимается больше. Для сравнения можно взглянуть на долю налогов в выручке угольных компаний.
Куда «Газпром» тратит лишние деньги, недоплачиваемые государству?
Милов: Огромные резервы для повышения эффективности сосредоточены также в операционных затратах «Газпрома». Вот общая таблица операционных затрат компании за 2016 год, которая показывает, что в числе крупнейших затрат компании — покупные газ и нефть, расходы на оплату труда и «прочие расходы»:
Рис. 4. Структура операционных затрат «Газпрома» за 2016 год
Разберем основные проблемные статьи издержек чуть подробнее.
Покупные газ и нефть
Милов: В этой статье издержек вообще нет необходимости. Когда будет сформирован конкурентный рынок газа, конкурирующие производители будут сами продавать газ потребителям без вынужденной необходимости продавать газ «Газпрому» в качестве посредника.
Комментарии: «Газпром» закупает газ, например, у «Лукойла», но и продает его, т. е. выручка за счет покупного газа растет. Если уменьшатся затраты на закупки, то уменьшится и выручка. На баланс денежного потока это повлияет разве что в отрицательную сторону. Если заместить покупной лукойловский газ своим (помните про простаивающие мощности?), то «Лукойл» выйдет на рынок со своим газом и заберет у «Газпрома» некоторых потребителей. В общем, денег от отмены закупок газа у «Газпрома» не прибавится.
Оплата труда

Милов: В 2016 году расходы на оплату труда достигли в «Газпроме» рекордной суммы в 641 млрд рублей. При этом:

  • Численность персонала компании на конец 2016 года составила 467,4 тысячи человек против 298 тысяч в 1999 году, при том что добыча газа, как мы уже отмечали выше, снизилась в 2016 году на 23% к уровню 1999 года (до 420 млрд кубометров против 546 млрд в 1999 году).

  • Несложно подсчитать, что физическая выработка газа на одного работника в «Газпроме», таким образом, снизилась с 1999 года примерно вдвое.

  • Наращивание персонала в основном происходило за счет непрофильных видов деятельности — мы считаем, что все непрофильные бизнесы должны быть выведены из газовой индустрии. Однако производительность труда в натуральном выражении собственно в газовом сегменте бизнеса снизилась к уровню 1999 года примерно на 20%.

  • Особое беспокойство вызывает доля руководящего персонала. По данным финансовой отчетности «Газпрома» по МСФО, число руководителей в структуре персонала компании выросло с 2008 года в полтора раза — с 44 до 65 тысяч человек. На фоне резкого падения объемов добычи газа такой рост руководящего персонала возмутителен; очевидно, что на него приходится непропорционально высокая доля в общем объеме оплаты труда.

Комментарии: Штат «Газпрома» действительно великоват. Хотя прямое сравнение с 1999 годом некорректно: сейчас «Газпром» ведет несколько крупных капитальных проектов и строек, которых в 1999-м не было. Кроме добычи газа, у «Газпрома» сейчас много другого бизнеса — «Газпром нефтехим Салават», «Газпром энергохолдинг», «Газпром нефть», которых не было в 1999 году. Численность их персонала, скорее всего, отражается в отчетности, из которой взяты цифры для статьи. Эти бизнесы, хоть они и не связаны с добычей, транспортировкой и маркетингом газа, нельзя назвать непрофильными для Газпрома: с ними он является более гармоничной интегрированной энергонефтегазовой компанией, по своей конфигурации весьма похожей на Shell, например. И кстати, в этих подразделениях и численность совсем другая, чем в газодобывающих, у той же «Газпром нефти» весьма существенная часть персонала — это сотрудники многочисленных АЗС. Это ритейл, в котором, по общемировой практике, работает много людей. Впрочем, если поделить и на них цифры добычи газа, то можно сказать, что производительность труда снизилась. И если поделить объем продаж бензина на заправках группы «Газпрома» на численность всех сотрудников группы и сравнить их с аналогичным показателем «Лукойла», то можно будет говорить о низкой относительной производительности и в этом сегменте. Но насколько корректны будут такие сравнения?
«Прочие расходы»
Милов: Эта статья расходов, несмотря на огромный размер (почти полтриллиона рублей), крайне непрозрачна. Однако «Газпром» сообщает, что сюда, например, входят расходы на рекламу (непонятно, зачем они нужны, в то время как компания является монополистом), а также расходы на благотворительность, которые в 2016 году достигли рекордной суммы в 25,2 млрд рублей (по данным пояснительной записки к финансовой отчетности по РСБУ), увеличившись к уровню 2015 года более чем на 40%.
Комментарии: Здесь противоречие с тем, что было сказано ранее: что «Газпром» отнюдь не монополия на внутреннем рынке газа, есть еще, например, «Новатэк», «Роснефть» и другие поставщики, которые контролируют почти половину внутрироссийского рынка газа. Так что «Газпрому» и на внутреннем рынке приходится бороться за потребителей. Опять же, эти показатели отражают и затраты на рекламу «Газпром нефти», а она-то уж точно работает на конкурентном рынке. В Европе «Газпрому» также приходится тратиться на рекламу.
Избыточное долговое бремя
Милов: «Газпром» за счет своей агрессивной политики поглощений активов и избыточных расходов и капиталовложений создал себе заметное долговое бремя: в сумме краткосрочные и долгосрочные долговые обязательства компании по состоянию на 31.07.2017 г. составили 3,1 трлн рублей (примерно половину годовой выручки компании), в 2016 году общие выплаты по долгам, включая проценты, составили 814 млрд рублей. Такое долговое бремя — избыточная цена поглощений активов, в основном непрофильных, которое не привело к упрочению позиции «Газпрома» на рынке (напомним, добыча упала более чем на 20% к уровню 1999 года).
Комментарии: Опять противоречие с тем, что было сказано ранее, когда автор критиковал «Газпром» за то, что он осуществляет свои проекты за счет собственных средств, в отличие от «Новатэка».
Милов: Долговое бремя должно быть сокращено путем распродажи активов (прежде всего непрофильных) — это позволит резко сократить выплаты по долгам, которые в ежегодном исчислении сегодня приближаются к триллиону рублей.
Комментарии: Неясно, какие именно активы предлагается продавать. «Газпром нефть» и «Газпром энергохолдинг» трудно назвать непрофильными. А остальных не так много, и они не так дорого стоят. Правда, в капитале «Газпром нефти» можно существенно уменьшить долю «Газпрома» — сейчас это около 95%. Раньше было 80%, ничего страшного не случится, если будет и 75%. При этом капитализация «Газпром нефти» может значительно вырасти за счет увеличения ликвидности акций и повышения интереса инвесторов к ним. Но выручка от продажи этих 20% при нынешней капитализации «Газпром нефти» — это примерно $ 3−4 млрд. 200−300 млрд рублей единоразово. Никаких триллионов каждый год.
Итоговая оценка

Милов: Итого среди резервов повышения эффективности «Газпрома» и налоговых выплат государству:

  • В пределах 500−700 млрд рублей — сокращение чрезмерно раздутой инвестпрограммы;

  • Не менее 500 млрд рублей — сокращение операционных издержек (покупные газ и нефть, оплата труда, «прочие расходы» — включая благотворительность и рекламу, затраты на материалы и ремонты);

  • Путем распродажи избыточных активов можно сократить долговое бремя и снизить ежегодные долговые выплаты на сумму порядка 500 млрд рублей.

Таким образом, только по «Газпрому» можно изыскать возможность для повышения налоговых выплат в пользу государства на сумму не менее 1,5 триллиона рублей в год.
Комментарии: Из анализа выше, думаю, видно, что эти цифры фантастичны. Тем не менее свет в конце тоннеля есть: «Газпром» сейчас на пике своей инвестиционной программы, и строительство обоих «Потоков» и «Силы Сибири» завершится в ближайшие два года. После этого произойдет резкое снижение капитальных затрат, останется освоение Чаяндинского и Ковыктинского месторождений, сильно растянутое по времени, и Киринских на Сахалине, а свежепостроенные проекты начнут приносить выручку. «Газпром нефть», достаточно крупный кусок бизнеса «Газпрома» (от трети до четверти, смотря по какой метрике смотреть), тоже завершит свои крупные проекты, как в добыче, так и реконструкцию НПЗ, и тоже начнет генерировать значительный денежный поток. В связи с этим можно ожидать значительного роста дивидендов. А вот налоги повышать нельзя: все эти проекты реализовывались под договоренности о стабильном налоговом режиме для них, и изменять его постфактум, когда инвестор, пусть и с мажоритарной долей государства, только-только потратил деньги и собирается наконец начать получать возврат на свои инвестиции, — это сильнейший удар по инвестиционному климату.
Отнять и поделить?

Когда мы предлагаем установить справедливый уровень налогообложения газовой промышленности, некоторые комментаторы упрекают нас якобы в подходе, выражающемся в расхожей формуле «отнять и поделить». Использование этой фразы в данном контексте полностью неприемлемо по следующим причинам.


  1. «Газпром» не является частным коммерческим предприятием, доходы которого предлагается экспроприировать. «Газпром» с момента своего создания в 1993 году получил от государства бесплатные основные фонды, за все эти годы получал от государства множественные налоговые и неналоговые (начиная с законодательно закрепленной монополии на экспорт газа) преференции и льготы (это неоспоримый факт), за счет чего были созданы основные богатства компании. При этом все годы своего существования «Газпром» существовал либо как подконтрольная государству, либо как подконтрольная назначенному государством менеджменту компания. Никогда он не являлся полноценным частным предприятием. Разговоры про «отнять» совершенно неуместны — это государственная структура, распоряжающаяся имуществом, полученным от государства бесплатно, и получающая сверхприбыли за счет несправедливо полученных от государства преференций и льгот.

  2. Подаренные государством «Газпрому» сверхприбыли использовались для массовых неэффективных расходов и обогащения менеджмента компании и связанных с ним подрядчиков (см. выше).

  3. Ровно ничего в обмен на предоставленные преференции и льготы «Газпром» государству не дал — помимо пустой риторики об «энергетической безопасности» и так далее.
Комментарии: Во-первых, у «Газпрома» практически половина акционеров — частные, и это сводит на нет все, что сказано выше. Во-вторых, «Газпром» государству все-таки что-то дал — и налоговые платежи, и рабочие места, и заказы для российской промышленности. И газификацию тоже дал.

Монополия на экспорт газа — это интересный вопрос. «Газпром» последние два года расплачивается за нее повышенным НДПИ на тот газ, который он добывает, и будет так платить и впредь. Не факт, что монополия на экспорт должна быть у получастной компании «Газпром». Но совсем отказываться от нее России глупо: запасы газа в России огромны, готовность Европы, основного российского газового рынка, покупать российский газ ограничены политическими соображениями. Таким образом, если либерализовать экспорт, это приведет к значительному снижению цены на газ в Европе при незначительном увеличении объема поставок, т. е. общероссийская экспортная выручка значительно упадет. Одной из моделей здесь могла бы быть государственная газоэкспортная компания, закупающая газ у конкурирующих российских поставщиков на внутреннем рынке.

Комментарии другого эксперта: «Газпрому» нужно привыкнуть к тому, что он уже не определяет цену на газ в Европе. Цена будет ограничена сверху СПГ из Америки, а снизу стоимостью угля. В этих условиях экспортная конкуренция между российскими производителями не сильно снизит цену, она возможна.
Милов: Мы хотим разделить «Газпром» на много конкурирующих независимых компаний, чтобы за счет конкуренции резко повысить эффективность и производительность отрасли (например, в США, которые намного обогнали нас по добыче газа и эффективности своей газовой промышленности, крупнейшая газодобывающая компания имеет долю всего 3,5% в общенациональной добыче — такая там сильная конкуренция). Когда это произойдет, то не будет необходимости регулировать издержки и инвестиционную политику из единого центра управления. Вместо этого компании будут вынуждены вскрывать резервы эффективности, увольнять избыточный персонал, ликвидировать откаты, сокращать долговое бремя, отказываться от ненужных инвестиций при избытке мощностей. Справедливое налогообложение с одной стороны и конкурентное давление на цены с другой будут заставлять их быстро оптимизировать операционные и капитальные затраты. Быстрая реформа «Газпрома» и создание конкурентного рынка газа в этом плане будут наилучшими рецептами для увеличения налоговой базы в газовой промышленности.
Комментарии: Конкурентный рынок газа в России в крупнооптовом сегменте уже есть. Поделить «Газпром» на много маленьких компаний по примеру США вряд ли получится: в США нет месторождений-гигантов, таких как Бованенково, Уренгой, Ямбург, Медвежье и Русское, в которых и сосредоточены основные российские газовые запасы. Т. е. потенциальная структура российской газовой отрасли определена ресурсной базой. Что-то сделать можно — например, превратить «Газпром добычу Уренгой» и его аналоги в совместное предприятия, продать доли в этих СП разным компаниям, обязать забирать свой газ на воротах месторождений и торговать им независимо друг от друга. Только, видимо, придется сажать в такие СП представителей ФАС, чтобы не допускали сговора. Можно вывести газотранспортный бизнес из «Газпрома» так же, как сейчас «Транснефть» существует отдельно от нефтяных компаний, а «Россети» отдельно от ОГК.

В итоге ландшафт российского газового бизнеса может выглядеть следующим образом. Существует несколько интегрированных нефтегазоэнергетических компаний, владеющих в том числе долями в нынешних гигантских месторождениях «Газпрома». Они независимо и конкурентно продают свой газ на внутреннем рынке. С большой вероятностью эти компании будут эволюцией нынешних «Новатэка», «Роснефти», «Лукойла» и самого холдинга «Газпром». Газотранспортная компания существует отдельно, с большой вероятностью — в собственности государства. Экспорт газа осуществляется через госкомпанию, закупающую газ на внутреннем рынке у конкурирующих поставщиков. Газификация страны (если она нужна как социально-инфраструктурный проект) ведется отдельной корпорацией, работающей примерно так, как работает «Автодор», с прозрачным бюджетом и прозрачными субсидиями.

Такая структура рынка, наверное, будет более эффективна и конкурентна, чем нынешняя, хотя у нее будут и свои проблемы, не похожие на теперешние.

Комментарии другого эксперта: Можно приватизировать «Газпром», исходя из месторождений: продать на аукционе добывающий бизнес каждого месторождения.