Иван Давыдов

Есть такой ничем не примечательный интернет-ресурс — «Чеченинфо». Хотя нет, примечателен он, конечно, подзаголовком — «Мультипортал Чеченской республики». Контент мультипортала — перепечатки новостей федеральных агентств и местные новости понятного содержания: «Глава Ч Р Рамзан Кадыров гневно осудил происки пятой колонны». Или наоборот — «помог многодетной семье». Это не важно. Важно вот что: иногда, глубокой ночью, когда работа почему-либо не отпускает, и мне кажется, что не сплю в целом мире только я один, мультипортал республики вдруг накрывает твиттер автоматной очередью анонсов.

Не спит, получается, где-то еще и несчастный человек, у которого ночная смена по обновлению мультипортала. И всегда так получается, что ночью почти обязательно среди перепечаток федеральных новостей и рапортов о достижениях академика Кадырова проскакивает какая-нибудь крамола. Репост с оппозиционного сайта. Ранящий внезапностью заголовок про преступный режим Путина.

Я, конечно, понимаю, что несчастному человеку из ночной смены просто лень, и он, не разбираясь, вываливает на сайт все, что только попадается на глаза. Но при этом придумываю целую историю. Верю, что там окопался какой-то то ли диверсант, испытывающий среду на прочность и внимательность, а то ли просто дальновидный человек, который понимает, что кончится ведь этот морок, и придется за участие в деле пропаганды как-то оправдываться.

Но озадачить могут материалы и менее экзотических ресурсов. Вот, например, увы, совершенно обыденный для наших времен репортаж: руководителя избирательного штаба Навального в Барнауле порезали неизвестные. Охранники администрации, у здания которой произошел инцидент, смотрели на нападавших сочувственно. Другие (или те же) неизвестные пытались поджечь здание штаба. Бонусом — рассказ местной активистки о хитростях, к которым прибегают местные чиновники, чтобы не согласовать мирный митинг. И все бы ничего, кабы не появился такой материал на сайте «Вестей», проекта ВГТРК, островком среди бездонных морей государственной пропаганды. Халатность? Диверсия? Наивность какого-нибудь юного стажера, который не понял, куда попал, и собирается делать журналистику? Или, опять же, робкая попытка застраховаться на будущее, чтобы иметь возможность что-то в этом будущем в свою защиту сказать.

И анонимные монологи профессионалов пропаганды, изредка попадающие в сетевые СМИ, и речи, которые иногда произносят они за рюмкой в кругу знакомых (мы ведь все тут друг с другом знакомы, Москва маленький и тесный город, а прочие города даже меньше, чем Москва) свидетельствуют: место свое в мире и масштаб заслуг перед страной они представляют прекрасно. Некоторые прикрываются стыдливо какими-нибудь страшными словами — «семья», «ипотека», а некоторые просто упиваются ощущением собственной силы.

И мы точно так же понимаем, что именно они сделали в течение последних лет эдак пяти. Сколько их персональной вины и в (насильственно навязанном согражданам) одичании сограждан, и, что все-таки хуже, в том, что началась и длится на Донбассе эта невообразимая война, до сих пор слизывающая мирных жителей и военных, русских и украинцев, тех, кто поехал к соседям воевать по приказу, и тех, кто поверил телевизору, и отправился — прочь от обыденности быта с водкой, бедностью и неоплатными кредитами, бороться против воскресшей фашистской нечисти. Память о пике антиукраинской истерии на российском ТВ деть некуда, у модных телеведущих руки в крови по локоть. Истерия, впрочем, и сегодня никуда не делась, хотя пик все-таки пройден. Или дно достигнуто, как любят выражаться государственные люди.

Рассказы профессионалов пропаганды о собственных моральных страданиях, прикрытых ипотекой, разумеется, сочувствия не вызывают. Самолюбование тех из них, кто поверил искренне, что они, как режим, здесь навечно, выглядят даже как-то честнее. Сочувствию нет места там, где дозревает ненависть. Вполне, кстати, понятная, естественная эмоция по отношению к тем, кто над твоей страной, над твоими друзьями, над вашими общими (с прочим человечеством) ценностями, да и над тобой тоже годами откровенно глумится. Тем более что пропагандисты всегда на виду, на передовой. Не принимая преступных решений, они их озвучивают и оправдывают, — работа такая.

Давным-давно один человек, кое-что в технологиях перехвата власти понимавший (сейчас он мыслит весьма оппозиционно, но в начале нулевых его числили в ряду архитекторов молодого путинского режима), сказал мне: революцию сделает тот, кто сможет внятно рассказать, что будет происходить в стране через день после революции. Здесь как раз одна из коренных проблем современной российской оппозиции, которая на языке политологов называется «отсутствием позитивной повестки». Враги известны поименно, известны масштабы их проделок и даже адреса домов, где проживают их уточки. Представления о победе условных «сил добра» при этом сводятся к грезам о грядущем наказании безусловных сил зла. Дальше туман.

И, конечно, звезды пропаганды — первые в очереди на порку. С одной стороны, разговоры о необходимости отмены статьи 282 УК и прочих немыслимых статей, наказывающих за мыслепреступления, то есть за то, чего в природе не бывает, — вроде бы, банальность. С другой, еще большая, причем печальная банальность, — постоянные попытки эти статьи использовать в борьбе против помянутого выше безусловного зла. Свежий пример — история с телеведущим Владимиром Соловьевым, оскорбившим участников мирных протестов 12 июня. По сети ходила петиция с требованием его увольнения (и это, кстати, пусть обреченная в условиях реальной России, но здоровая реакция общества на выходку негодяя). Но имелась также и петиция с требованием привлечь его к ответственности как раз по статье 282 УК.

Теологи во время оно пытались описать Бога апофатически, то есть через перечисление всего того, чего о Боге сказать нельзя. Вот и мы можем попробовать в данном случае апофатически описать позитивную повестку для будущей свободной России. Чего там не будет? Там не будет наказаний за слова. Да, увы, это выводит пропагандистов, вызывающих такую естественную ненависть, из-под удара. Я имел несколько дискуссий, в том числе и с юристами, — вопрос-то не праздный: что делать с очевидным преступником, вроде того же Соловьева, в ситуации, когда позорные законы о мыслепреступлениях будут отменены? Ответы получались однообразные.

Можно, например, попытаться найти человека, который под воздействием его передач отправился куда-нибудь воевать и совершил военные преступления. И добровольно согласился дать показания, засвидетельствовать связь собственных действий с чужими речами. Тогда появляется шанс хотя бы начать разбирательство по факту подстрекательства к преступлению. В противном случае судить самого неприятного из путинских пропагандистов не за что. Даже если мы на сто процентов уверены, что он врал сознательно. Ничего эта наша уверенность не стоит, если только мы действительно уважаем чужую интеллектуальную свободу. А без этого как уважать свою?

Это может показаться темой сугубо периферийной с учетом всех более осязаемых бед, в которые загнал страну нынешний режим. Однако, во-первых, свобода слова — мать всех прочих, это понимали еще в те времена, когда дискуссии о пределах свобод только начинались. И, что важнее, во-вторых, пропагандисты — просто очень наглядный и яркий пример, в силу того, что по долгу службы постоянно мельтешат перед глазами. Важнейшая задача- изжить в себе эту концентрированную ненависть. Сделать наказание за совершенные в прошлом ошибки второстепенным вопросом, чтобы сосредоточиться на задачах по отстраиванию разваленной страны. Уйти из прошлого в будущее.

В конце концов, сама по себе эта ненависть, хоть и естественная, — характеристика людей слабых и затравленных. А слабые и затравленные битв не выигрывают.