Владимир Ашурков

Начать нужно с того, чтобы уполномочить судейское сообщество формировать судейский корпус. Сейчас это полномочие формально отведено органам судейского сообщества, но де-факто вопрос назначения судей всецело находится в ведении администрации президента. Без согласия администрации президента кандидат не станет судьей, и даже председатель Верховного суда не сможет преодолеть это вето.

Здесь под судейским сообществом мы имеем в виду, в первую очередь, Высшую квалификационную коллегию судей, квалификационные коллегии судей субъектов федерации и экзаменационные комиссии. Такие органы судейского сообщества, как Советы судей и Съезды судей, в настоящий момент носят скорее декоративный характер.

Мы убеждены, что здесь необходимо применить квоту: не менее половины назначений должно быть отведено в пользу представителей адвокатуры и тех, кто академически занимается юриспруденцией.

Понятно, что среди действующих работников судов, правоохранительных органов, прокуратуры и других государственных органов есть немало квалифицированных специалистов, которые тоже могли бы претендовать на звание судей. Тем не менее, по нашему мнению, для таких кандидатов должен быть введет карантинный срок: между работой в госструктурах и назначением в судьи они должны не менее двух лет проработать в негосударственных структурах — преподавать в негосударственных вузах, вести частную юридическую практику, работать в коммерческих структурах и так далее.

Этот «карантин» необходим, чтобы свести на нет «профессиональную деформацию» бывшего прокурора или следователя, ставшего судьей. Такая мера должна снизить обвинительный характер судопроизводства по уголовным делам и научить судьей осознавать важность независимости. Судья должен понимать, что жизнь вне системы государственной службы возможна.

Сейчас дела обстоят совершенно иначе. Судьями, как правило, назначают бывших помощников судей или представителей правоохранительных органов — например, прокуратуры и следствия. Последние — представители исполнительной власти, которые могут, став судьями, защищать интересы предыдущего работодателя или находиться под его давлением.

Немаловажную роль в этом порочном кругу выполняют и Квалификационные коллегии (ККС). Например, нормативными правовыми актами ряда субъектов РФ, регламентирующими формирование ККС, предусмотрен прямой запрет на участие в ККС адвокатов и нотариусов (среди прочих, в Москве и Санкт-Петербурге).

При этом представители академических кругов — это преимущественно преподаватели и профессура государственных учебных заведений, которые так или иначе подчиняются органам исполнительной власти — например, профильным министерствам. Это значит, что один из важнейших органов судейского сообщества, формирующий судейский корпус, сам по себе не обладает основной чертой суда — независимостью.

Мы предлагаем формировать Комиссию по предварительному рассмотрению кандидатур на должности судей федеральных судов не в администрации президента, а в Верховном суде, с обязательными квотами на участие представителей адвокатуры в количестве не менее одной трети от числа членов комиссии, и одной трети ученых юристов. Те же квоты должны применяться при формировании квалификационных коллегий судей и экзаменационных комиссий.

Мы считаем, что прозрачность и открытость судебной системы крайне важны для ее качественной работы. Поэтому рассмотрение жалоб на действия судей, а также экзамены на получения статуса судьи необходимо проводить открыто, с участием заявителей и трансляцией в интернете.

Такая мера приведет к скорейшему оздоровлению судейского корпуса. Неграмотные кандидаты, получающие должность по протекции, не смогут скрытно, как сейчас, сдать квалификационный экзамен, а нарушения недобросовестных судей, которые сейчас покрывают «ручные» ККС, при публичном рассмотрении жалоб станут достоянием общественности, и судейский корпус начнет постепенно избавляться от коррупционеров в мантиях.

Ситуация, когда председатели судов, назначенные внешними органами, вручную распределяют дела между судьями, несет в себе высокие коррупционные риски. Сам институт председателей судов либо должен быть отменен как таковой, либо такие председатели должны избираться судьями соответствующего суда. Дела между судьями должны распределяться случайным образом.

Нужно изменить процедуру отстранения судьи или иного участника процесса. Мы считаем недопустимой ситуацию, когда судья самостоятельно принимает решение об отстранении самого себя, это противоречит принципу nemo judex in causa sua («никто не может быть судьей в своем деле»). Постановления, принятые по итогам подачи заявления об отводе, должны подлежать обжалованию.

Мы считаем целесообразным повысить возрастной ценз для кандидатов на должность судьи с 25 до 35 лет. Это необходимо для того, чтобы кандидат успевал набрать квалификацию не в какой-то одной структуре. Более того, важно, ввести еще один обязательный — квалификационный — ценз: кандидат должен иметь не менее пяти лет стажа работы в адвокатуре.

Мы предлагаем сделать так, чтобы граждане прямым голосованием избирали мировых судей на местном уровне. Почему? Это судьи, рассматривающие самые простые, самые распространенные дела, то есть те судьи, с которыми рядовые граждане сталкиваются чаще всего. Судебной власти нужно вернуть доверие граждан.

Крайне важным шагом в реформировании судебной системы мы считаем восстановление Высшего арбитражного суда. ВАС заработал уважение в юридическом сообществе благодаря качественным и вдумчивым обзорам судебной практики, разъяснениям Пленумов и достаточно щепетильным подходом к формированию судебной практики с точки зрения науки гражданского права.

Ликвидация ВАС привела к тому, судопроизводство по экономическим спорам стало стремительно терять остатки своей независимости, по своему качеству приближаясь к судопроизводству в судах общей юрисдикции, а судебная практика фактически прекратила развиваться.

Известны показательные процессы увольнения арбитражных судей, имевших смелость принимать в налоговых спорах позицию не государства, а налогоплательщика. Это приводит к формированию практики, когда интерес государства преобладает над интересами права и справедливости, а частный бизнес становится беззащитным перед произволом государственных органов. Это вредит экономике и инвестиционной привлекательности России.

Еще один важный шаг — расширение полномочий судов присяжных. Мы убеждены, что все обвиняемые в совершении особо тяжких преступлений должны иметь право на рассмотрение их дела коллегией присяжных заседателей. В будущем, это право может быть предоставлено и обвиняемым по тяжким преступлениям.