Цели, которые заявляют кандидаты на выборах, могут быть разные: крупные и мелкие, популярные и не очень, понятные для простого избирателя или не совсем. Победивший кандидат может стремиться выполнить свои обещания, а может про них забыть и начать жизнь с чистого листа. Мы не знаем будущего и не имеем никаких гарантий, что президент Навальный выполнит свои обещания. Единственный залог исполнения обещанного — постоянное давление на кандидата со стороны общества. Давить на него нужно, требуя, чтобы на этапе избирательной кампании он четко формулировал свои цели и методы их достижения. Чтобы он окружал себя советниками, взгляды которых хорошо известны. В какой-то момент рядом с кандидатом в президенты должны появиться те, кто будет реализовывать реформы. Хорошо понимаю, что сегодня открытое сотрудничество с Навальным может создавать экспертам проблемы на работе и в жизни, но это не значит, что такие люди не могут помогать анонимно. Если этого не делать, нужно помнить, что «свято место пусто не бывает» и в случае прихода кандидата к власти рядом могут появиться случайные люди, многие из которых окажутся шарлатанами (вспомните окружение Ельцина в 1990—1992 гг.).

У российского президента, который придет после Путина, будет исторический шанс стать отцом-основателем российской государственности, потому что сегодня государство в России фактически разрушено. Опыт последней четверти века показал, что президентская форма правления содержит в себе зародыш авторитарной системы, которая лишает страну будущего. Новому президенту (возможно, даже из лучших побуждений) может показаться: чуть-чуть порулю в одиночку, в стране наступит порядок и процветание, вот тогда и поделюсь полномочиями. Но время одиночек в политике осталось в далеком прошлом. Сегодня во всем мире, и тем более в России, придать стране и обществу динамику развития можно, только объединив различные политические силы и создав работающие институты. Если президент Навальный этого не сделает, то у него не будет места в истории.

Президент не может в одиночку изменить законы (а тем более Конституцию) в части разделения полномочий — потребуется согласие Думы и Совета Федерации. Каждая из палат парламента должна будет получить дополнительную власть, значит, можно ожидать, что они пойдут на уступки и компромиссы по каким-то другим вопросам. Не думаю, что палаты парламента будут сильно сопротивляться урезанию полномочий президента, но для содержательной дискуссии по вопросам сохранения баланса властей потребуется какое-то время.

Первая неопределенность возникает еще до появления «новоизбранной» Думы: сначала нужно уговорить старый состав распуститься, или придется несколько лет ждать очередных думских выборов. Расписание выборов выглядит на сегодня вот так:

Второй вопрос: кто предлагает кандидатуру премьера, если Россия идет по пути усиления роли парламента? Есть два варианта:

1) немецко-британский: лидер крупнейшей фракции в Думе получает от президента предложение сформировать правительство, и для этого ему нужно сформировать большинство в Думе, которое поддержит его кандидатуру на посту премьера;

2) украинский: фракции в Думе самостоятельно ведут переговоры о создании большинства, которое формирует правительство и решает, кто будет премьером.

В результате первых свободных выборов в Думу, вероятнее всего, не будет одной партии-победителя с большим перевесом голосов, и процесс создания парламентского большинства может занять много времени. Поэтому у президента в такой конструкции (возможно, в течение первых десяти лет после перехода к новым правилам) должно быть право создания «технического правительства», то есть он сможет назначать и. о. премьер-министра. Кроме того, у президента должно исчезнуть право роспуска Думы в случае троекратного неутверждения кандидатуры премьера, но должна появиться норма о внеочередных выборах в Думу, если через шесть месяцев после выборов не удается сформировать правительство.

На мой взгляд, конституционные полномочия президента не столь велики, как многим думается. Вспомните период 2008—2012 гг. со слабым президентом и сильным премьером. Много ли мог сделать президент Медведев? Основную часть «избыточных» полномочий президент сегодня узурпировал, отобрав их у правительства. Президент по факту подчинил всех министров себе и присвоил право принимать решения по всем вопросам, которые входят в компетенцию правительства, а это недопустимо. Министрам должно быть запрещено ходить на доклады в Кремль, а президенту — проводить совещания по обсуждению проблем, выходящих за рамки его полномочий.

Из имеющихся полномочий я бы оставил президенту только внешнюю и оборонную политику. Его главная работа — обеспечивать соблюдение Конституции. Т. е. обеспечивать работу сдержек и противовесов, гарантировать разделение властей, сохранять федерацию, защищать права и свободы граждан.

Я считаю, что у президента нужно отобрать руководство правоохранительными органами (ФСБ, МВД, Прокуратура, СКР, Росгвардия) и судебной системой. У него должно быть право вносить свои предложения в парламент по назначению руководителей этих структур, но не должно быть права вызывать их на доклады и увольнять их. У президента нужно отобрать право назначения руководителей Верховного и Конституционного судов — пусть это делают сами судьи.

Из «хозяйственных» вопросов, которые нужно отобрать у президента и передать в ведение правительства, я бы назвал все, что связано с собственностью (списки стратегических предприятий, управление госкорпорациями, решения о приватизации). Управление делами президента в нынешнем виде нужно ликвидировать: у этой структуры должна быть одна функция — исполнение сметы, и никаких предприятий в собственности, никаких коммерческих проектов. У правительства и парламента должны быть свои подразделения, обеспечивающие их нормальное хозяйственно-административное функционирование.

Главной причиной «отката» в 90-е стала неудача реформ. Экономические реформы с первой попытки не удались, и их пришлось растянуть на следующие 10 лет. Политические реформы (включая реформу правоохранительных органов) были остановлены в самом начале. Поэтому залог успеха — последовательность в реализации своих обещаний

Первоочередными, безусловно, должны быть политические реформы, связанные с развитием политической конкуренции, восстановлением федерации, передачей власти на местный уровень, свободными выборами, ликвидации цензуры и пропаганды на ТВ. Одновременно с этим нужно сразу же начать судебную реформу и реформу правоохранительных органов, создание Антикоррупционного бюро. Все это — фундамент России будущего, на его сооружение уйдет много времени, но, не решив эту задачу, нельзя рассчитывать на успех во многих других направлениях.

Считаю, что положительный эффект в течение первого срока можно получить от передачи власти на местный уровень и проведения свободных выборов исполнительной и законодательной власти на уровне регионов. Перейти к суду присяжных и выборам мировых судей. Россияне должны увидеть, что от них многое зависит.

Для бизнеса крайне важно увидеть, что правительство реально прекратит его кошмарить и начнет разбюрократизацию.

Главные задачи нового президента — создание своей команды и реализация плана реформ. Главные риски — если президент отложит решение важных вопросов «на завтра».

Дружить и искать компромисса нужно со всеми, кто готов идти в будущее, а не предпочитает стоять на месте или идти назад. Президент-политик не может не взаимодействовать со всеми группами интересов, если он хочет быть гарантом Конституции. Взаимодействовать — не значит обязательно соглашаться. Но нельзя никого отбрасывать в сторону, говоря, что нам с ними не по пути.

Люстрация — в смысле увольнения и запрета занимать должность в будущем — один из технических элементов очищения госаппарата, судебной и правоохранительной системы. Я готов предположить, что в России (как и в Грузии) многие согласятся на самолюстрацию в обмен на амнистию и отказ от преследования.

Думаю, что значительная часть элит готова подписаться под тем, что жить нужно по правилам (законам), а не по понятиям. И именно на этом нужно строить широкую политическую коалицию в поддержку реформ.

В России 35 тысяч судей, и я сомневаюсь, что кто-то готов взяться за такую кадровую задачу — найти 70 тысяч кандидатов (чтобы президенту было из кого выбирать). Не думаю, что будет преувеличением сказать, что как минимум в 70−80% случаев к судьям нет претензий в отношении приговоров. А если так, то, почему их нужно всех увольнять? Кроме того, нужно учитывать принцип несменяемости судей, т. е. законодательный запрет на их увольнение без четко прописанного повода. Есть богатая практика восстановления уволенных судей в должности через ЕСПЧ.

Нужно обновление Верховного суда и очищение судейского состава по четким критериям, например: 1) несоответствие доходов и расходов; 2) вовлеченность в политические приговоры; 3) принятие решений, которые были опровергнуты в ЕСПЧ.

Также я бы пошел по пути выборности мировых судей с сокращенным сроком полномочий (2−3 года) и с правом их отзыва по итогам референдума в судебном округе. Это позволит получить быстрый приток свежей крови в судебную систему.

Первое: не нужно никого пугать отделением кавказских республик. Захотят уйти? Пусть проводят референдум и уходят.

Второе: почему проблемы кавказских республик нужно решать иным образом, чем проблемы Татарии или Тюменской/Тамбовской областей? У них есть одинаковые проблемы, которые должны решаться сходным образом. Например, бюджетные полномочия, свободные выборы, компетенция местного самоуправления, управление школами и медицинскими учреждениями и т. д. У них есть проблемы, которых нет в «русских» областях — например, проблема национального языка (школы, культура, СМИ), — и здесь у них могут быть дополнительные полномочия, возможности и право принятия решений.

Третье: я считаю, что главный противовес «местного авторитаризма или сепаратизма» — сильное местное самоуправление. Поэтому, когда мы говорим о реформе восстановления федерации, мы говорим о передаче большой части полномочий не в регионы, а на местный уровень.

Государство может и обязано помочь. Есть два пути:

1) традиционный — государство создает центры переобучения, принимает решения, каким профессиям нужно учить, разрабатывает программы обучения и т. д.;

2) государство выпускает для этих групп людей образовательные ваучеры, которыми они могут оплатить услуги частных образовательных центров; чтобы не было махинаций, «откэшить» такие ваучеры можно будет только после того, как обучавшийся три месяца будет получать зарплату на новом месте работы.

Первый вариант — заведомо низкоэффективный и бесперспективный. Второй — не проверен практикой и чреват жульничеством. Предлагаю оставить право выбора между ними тому человеку, который в это время будет министром труда.

Банки — обязательно. Хотя этот процесс не будет быстрым, слишком много их набралось.

Я не считаю, что приватизация «Газпрома» и «Роснефти» является первоочередной задачей. Задача — повысить их эффективность (дивиденды и рост капитализации) и качество корпоративного управления. Для этого нужно проводить открытые конкурсы на должности их СЕО (не только этих двух компаний, но и всех крупных госкомпаний) с ограничением полномочий как у президента (два срока по четыре года).

• Министерство культуры;
• Минвостокразвития;
• Минкавказ;
• Росрыболовство;
• Минспорт;
• Минстрой;
• ГИБДД;
• Ростуризм;
• Росмолодежь;
• Роскомнадзор.