Стать судьей может каждый. Судебный департамент регулярно делает довольно широкую рассылку гражданам с приглашением войти в списки присяжных заседателей. Однако в России соглашается совсем немногие, и в этом одна из главных бед института присяжных в нашей стране. Списки из тех, кто согласен, направляются в суды, и там из них формируют коллегии. До недавнего времени коллегии состояли из двенадцати человек, но теперь их сократили до шести человек. Причина не столько финансовая, сколько организационная.

«Областные суды задыхаются от невозможности сформировать коллегии. При этом подсудимых столько, что время формирования коллегии является одним из инструментов их шантажа. Ты понимаешь, что коллегия будет разгоняться три-четыре раза: формироваться, потом один не пришел, второй не пришел, третий не пришел, и новое формирование», — рассказывает научный сотрудник Института проблем правоприменения Кирилл Титаев.

Сокращение коллегий до шести человек помогает их быстрее собрать и расширить количество дел, к рассмотрению которых будут привлекаться присяжные, но есть и минус: повлиять на решение шести человек намного проще, чем двенадцати. Независимость, которая присуща этому институту, заметно снизилась, отмечает доктор права Александр Верещагин.

Ключевая задача — популяризация работы присяжным, чтобы люди соглашались быть присяжными и приходили на заседания, считает Титаев.

Невысокий спрос на работу присяжным может объясняться низкой оплатой труда, полагает адвокат Михаил Беньяш. «Такими деньгами удается завлечь в присяжные только бабушек, которым все равно, где спать и вязать», — отмечает он.

В расчете на день присяжные получают порядка трех тысяч рублей, и это немало, не согласен Титаев. По его словам, 85% населения зарабатывает меньше, даже учитывая теневые доходы.

Крайней мерой по привлечению населения в списки присяжных заседателей является законодательное принуждение, считает Верещагин.

Почему суды присяжных — благо, при том что заседают там люди зачастую без профильного образования? Главный плюс таких судов — они независимы. В том случае, когда на судью оказывается давление с целью принять некоторое решение, суд присяжных помогает снять с него ответственность. «Судья может сказать своему начальнику: господа, я не виноват — присяжные вынесли оправдательный вердикт, я как судья вынужден просто поставить на это решение свой штамп, у меня нет выбора. А с присяжных какой спрос? Это люди, которые пришли и ушли», — объясняет Верещагин. Вертикальная система, где практически нет оправдательных вердиктов, разваливается.

Суды присяжных помогают также побороть сложившуюся практику, когда судья-прокурор-адвокат работают как единый механизм. Дело в том, что зачастую подсудимых ведет бесплатный адвокат. Шестьдесят процентов подсудимых — безработные, еще двадцать процентов — лица, занимающиеся физическим трудом, напоминает Кирилл Титаев.

«Соответственно, производится продукт под названием „Уголовное дело“, который написан высокоспециальным языком, который подсудимому вообще непонятен, у адвоката нет времени и самому в это вникать, и разъяснять подсудимому, потому что там такая оплата, что остаются только не очень квалифицированные люди или гипермотивированные, но таких мало», — заключает Титаев. В результате «профессиональному судье профессиональный прокурор приносит дело, сформированное профессиональным следователем». Дело ведут три юриста и адвокат, задача которого — быстрее это все закончить. Очень часто подсудимый не понимает, что говорят о его же деле, его права могут быть ущемлены.

«Что происходит с судом присяжных? Сторона обвинения вынуждена русским языком объяснить, почему это доказательство, почему эти доказательства приемлемы, почему в них не надо сомневаться, почему вот этому потрепанному оперу надо верить, что он не подкинул, а подсудимый говорит, что подкинул. Это разрушает юридическую корпорацию и вводит здравый смысл в процессы», — объясняет Титаев.

Составы преступлений, по которым подсудимые могут просить участия суда присяжных, постепенно расширяются. Если раньше присяжных можно было привлечь только по особо тяжким преступлениям, то пару лет назад был принят пакет законопроектов, расширяющий их полномочия.

Присяжные смогут участвовать в рассмотрении уголовных дел по статьям «Убийство», «Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего», «Убийство двух и более лиц», «Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля», «Посягательство на жизнь судьи или следователя», «Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа», «Геноцид».

Такое расширение состава позволит привлекать присяжных к рассмотрению нескольких тысяч дел в год.

Один процесс с привлечением присяжных обходится казне в 100 тысяч рублей, и это не слишком большая сумма, по мнению Верещагина.

При действующем бюджете судебной системы в 156 миллиардов рублей вопрос наращивания практики применения судов присяжных — это увеличение его на считаные проценты, уточняет Титаев.

Однако привлечение присяжных — это не панацея, считает адвокат Михаил Беньяш. Реформа судебной системы должна быть комплексной.

«Не может быть хорошего суда присяжных с плохим судьей. У него могут быть связаны руки по поводу принятия вердикта, но именно он пишет приговор, именно он собирает коллегию присяжных. Кроме того, зачастую приговор суда присяжных отменяется по формальным обстоятельствам. Поэтому если акцентировать на чем-то внимание, то не на суде присяжных, что безусловно благо, а на излечении непосредственно судейского сообщества», — резюмировал адвокат.